Гласит чеченское предание:
В ту ночь, когда волчица ощенилась,
Под гром небес и ветра завывание
В горах Ичкерии Бойсхар Бено родился.

Век девятнадцатый в разгаре ;
Бурлил, кипел, пылал Кавказ!
До нас о славном Байсангуре
Из уст в уста дошёл рассказ…

Вверху, в горах, зарницы полыхали,
Сверкали, освещая пики гор.
Раскаты грома грозно грохотали,
Тревожным эхом вылетая на простор.

Горячий август, летний зной,
Снега вершин блестят вдали.
Покрыты склоны выжженной травой,
Свободы запах и земли.

Пятнадцать тысяч армия царя,
Четыре сотни горцев в обороне.
Седые старики и жёны, сыновья
Готовы умереть на бастионе.

Загнали в глубину ущелья
Остатки войска Шамиля.
Стреляли ядрами, шрапнелью,
В руинах башни и дома.

Окружены кавказцы очень плотно,
Осада – мышь не проскользнёт.
Казаки, пушки, конница. Пехота
Неумолимо вверх ползёт.

Оплот сопротивления последний;
Село и крепость – цитадель Гуниб.
Наибы ждут от Шамиля решений;
Имам в молитвах, в думах, о делах молчит.

Он после долгих колебаний,
Своим мюридам говорит:
«Устали люди от страданий,
Каждый второй у нас убит.

Несметны полчища врагов,
Царю империя тесна,
Полны ущелья горем до краёв –
Свободы горькая цена.

Мы можем победить в сраженье
И дальше прятаться в лесах,
Народы ждёт уничтоженье,
Резерва нет в родных горах.

Хочу я сохранить людей и веру,
Ислама луч в своих краях.
Почётный плен мне предложили офицеры,
Наверно, так хотел Аллах.

«Почётным не бывает рабство!», –
Сказал отважный Байсангур, –
«В бою прекрасно смерти царство,
Волков мы стая, а не кучка кур!»

Одна нога, одна рука и глаз один –
Мюрид имама Шамиля,
Пророк в душе, Аллах един,
Не может быть над ним царя.

За веру, Родину, Свободу
Лишился глаза и руки.
Наиб чеченского народа,
Достойный сын своей земли.

В Гергебиле держал дорогу
С отрядом горцев за селом.
Из царской пушки ему ногу
В бою отрезало ядром.

В черкеске чёрной, на боку кинжал
И сабля верная в потёртых ножнах.
Суровый взгляд ничто не выражал,
С ним сотня войнов верных и надёжных.

«Мои чеченцы не сдадутся в плен,
Прорвёмся с боем сквозь ряды гяур!
Удача с нами будет, я уверен!» –
Сказал бесстрашный воин Байсангур.

«К седлу покрепче привяжите меня братья!
Сегодня мы идём в последний бой!
Аллах оставшимся судья!» –
Поднял он руку с саблей над толпой.

Решенье принято: имам решил сдаваться.
Платком папаху белым обмотал.
Всё кончено, спастись им не удастся,
В одежде чистой к врагам он зашагал.

Шамиль ступал походкой твёрдой
И думал он на смерть идёт.
На саблю опирался гордо,
Никто его не упрекнёт.

«Остановись имам! Пока не поздно!» –
Вскричал отчаянно наиб.
Прицелился он в спину точно.
«Ты оглянись!» – ему кричит.

На миг Шамиль остановился,
«Стреляй чеченец» – прошептал.
И дальше вниз, не обернулся:
«Не выстрелит» – он это знал.

Позор для воина ударить в спину,
Вайнах убрал кремнёвый пистолет.
Осталось ровно половину,
Пройти до царских эполет.

К идущему Имаму всё вниманье
Врагов- солдат привлечено.
Аварец верит обещаньям.
Пусть будет, что предрешено.

Закрылось солнце набежавшей тучей,
Набросив тень на косогор,
Стыдливо спрятало лучи.
Ушёл вожак – надежда гор.

Под Байсангуром конь гарцует,
Арабский вороной скакун,
Ноздрями кровь и порох чует,
Горячий, быстрый как тайфун.

«За мной держите направление,
Другого нет домой пути,
Кругом враги, мы в окружении,
Теперь от нас им не уйти!

Вперёд! Пока они не смотрят,
Открыта нам дорога в рай!
Рванул отчаянный отряд:
«На небе встретимся! Шамиль прощай!»

Под флагом веры бросились в атаку,
Орудий залп и падали они.
Пробились чудом возле бивуака,
В живых осталось не больше тридцати.

На три кольца поделена осада.
Прорвались, саблями дорогу прорубив.
К свободе путь открыт – достойная награда,
Хоть ранен Байсангур, но всё же жив.

Как птицы, всадники летели,
И пыль столбом из-под копыт,
Вдогонку пули просвистели,
Аллах рабов своих хранит.

За ними не было погони,
Победа в битве за царём.
Кавказ теперь в его короне,
Захвачен, но не покорён.

Разверзлось небо над горами,
Продлился ливнем летний дождь.
Со склонов мутными ручьями
Вода смывала кровь и ложь.

Растает, растворится утром,
Тропинка к утренней звезде.
Дух крови чует, с лёгким ветром,
Волчица, подойдя к воде.

Овеян славой край Ичкерии давно.
Затихло эхо выстрелов войны.
Но помнят горы у села Беной
Звон сабель и преданья старины.
Стихи Александр Сахаров.
Картина "Байсангур" художник Умар Мижев. Холст, масло, 2002 год.