Перчатки без пальцев защищают руки спортсменов, но не особо берегут головы
Мир переключился с бокса на более кровавые бои смешанных единоборств. Зачем миллиардеры вкладывают деньги в этот спорт.

С 2007 года Владимир Путин был на девяти турнирах по смешанным единоборствам (MMA — Mixed martial arts) и ни разу не пришел на бокс — даже на звездных Александра Поветкина и Владимира Кличко. ММА в России обгоняют бокс не только по вниманию первых лиц, но и по количеству новостных поводов, турниров и популярных профессиональных бойцов. Аудитория смешанных единоборств сосредоточена в интернете, она моложе и активнее.

В 2016-м из-за MMA, точнее детских боев, не могут понять друг друга Рамзан Кадыров и Федор Емельяненко, бизнесмен из списка Forbes Зияудин Магомедов покупает организацию Fight Nights, в Санкт-Петербурге проводится турнир с бюджетом $5 млн. Все крупные ММА-организации в России связаны с северокавказскими инвесторами: Магомедов — аварец, АСВ и «Ахмат» поддерживаются региональным общественным фондом им. Ахмата Кадырова, а совладельцем М-1 стал ингушский бизнесмен Алихан Яндиев.

Не та сумма

Двадцать пятого сентября 2016 года в свой 48-й день рождения владелец группы «Сумма» Зияудин Магомедов сидел в первом ряду арены в Каспийске и смотрел турнир организации Fight Nights. Речь победителя после боя — отдельный жанр: произнесено может быть все что угодно. Расул Мирзаев, например, передавал загадочный привет Людмиле Николаевне, а Ахмед Алиев благодарил соперника за то, что год назад тот поставил ему капельницу. Но в этот вечер все выступления объединяло одно: победитель каждого боя брал микрофон и благодарил Магомедова.

В сентябре 2015-го стало известно, что миллиардер приобрел 51% акций Fight Nights. По словам генерального продюсера организации Камила Гаджиева, Магомедов инвестировал в проект несколько десятков миллионов долларов, решив развивать собственный промоушен, а не вкладываться в акции успешного американского проекта UFC.

В июле 2016-го UFC, купленная в 2001 году за $2 млн владельцами сети казино Station братьями Фертитта, была продана за $4 млрд компании WME-IMG, которая выполняет агентские функции для ряда мировых звезд спорта и шоу-бизнеса, — в результате миноритарием UFC оказалась, к примеру, клиентка WME-IMG Мария Шарапова.

Владимир Путин приходил на бои Федора Емельяненко в 2007, 2011 и 2012 годах. Фото Ильи Воробьева / ТАСС

Семнадцатого июня, в дни международного экономического форума в Санкт-Петербурге, Fight Nights провела в городе турнир с заявленным бюджетом $5 млн и с участием Федора Емельяненко, на бои которого трижды приходил Владимир Путин. Приглашение президенту посылали и в этот раз, но он не пришел. «Видимо, был очень плотный график, — сожалеет Камил Гаджиев. — Но президент сделал звонок Федору и пожелал удачи ему и всем бойцам».

Гаджиев говорит, что от продажи билетов на турнир с участием Емельяненко Fight Nights удалось выручить порядка $500 000 (на трибунах присутствовало более 7000 зрителей). Вадим Финкельштейн, президент М-1 — старейшего российского промоушена в смешанных единоборствах, со скепсисом отнесся к названной сумме и отметил, что такой выручки не было даже в 2011 году, когда он был организатором боя Емельяненко в полном «Олимпийском». Fight Nights и М-1 не скрывают конфронтации. Обе провели свои турниры в дни Петербургского международного экономического форума — в борьбе за его гостей. К тому же от Fight Nights к М-1 ушел крупный спонсор — инжиниринговая компания «Экспресс групп». «Пытаются демпинговать, ублажать нашего партнера, затаскивают к себе на турнир», — говорит Гаджиев. «Если от меня уйдет спонсор к Fight Nights, я буду сожалеть, что что-то не так сделал. Но это право спонсора — кому давать деньги», — отвечает Финкельштейн, который в 2016 году по финансовым причинам проиграл Fight Nights борьбу за Федора Емельяненко.

Дяди Федора

Вадим Финкельштейн в середине 2000-х вел бизнес в ММА с размахом. Его компания М-1 проводила турниры в том числе и в Америке. Партнером Финкельштейна по проведению двух турниров с участием Федора Емельяненко был Дональд Трамп. «Трамп говорил, что ММА — это спорт будущего, и, как видим, не ошибся, — вспоминает Финкельштейн. — Ему нравились бои. Он вообще весельчак такой».

Самым ценным активом Финкельштейна был Федор Емельяненко: их сотрудничество началось в 2003 году, когда боец уже стал звездой ММА, но из-за особенностей работы своего менеджмента не получал всех положенных по его статусу денег. Например, из бонуса $50 000 до него доходило всего $5000. Когда Емельяненко стал сотрудничать с Финкельштейном, его гонорары сразу увеличились с $30 000 до $115 000 за бой, позже он стал зарабатывать и более $1 млн.

В 2016 году Емельяненко едва не проиграл нокаутом бразильцу Мальдонадо, но выстаял и смог забрать победу. Фото Кристины Кормилицыной / Коммерсанъ

Переговоры Емельяненко с UFC начались в 2007 году — и продолжаются до сих пор: на это не повлияли ни три поражения подряд, ни трехлетний перерыв в карьере. В 2010 году хозяева UFC прилетели на остров Кюрасао, где отдыхал Емельяненко. По словам президента UFC Дэйны Уайта, они сделали бойцу очень хорошее предложение. «С Федором и Вадимом был парень в пиджаке, чья мать была то ли мэром, то ли губернатором какого-то региона. Он сидел вот так, развалившись. Услышав наше предложение, этот парень ничего не ответил, а просто начал смеяться», — рассказывал Уайт журналистам.

Сергей Матвиенко, сын Валентины Матвиенко, был совладельцем М-1 и финансировал западное направление развития промоушена. По словам Вадима Финкельштейна, на той встрече с Уайтом поднимался не просто вопрос о подписании Федора Емельяненко в UFC: «С их стороны было предложение купить М-1. Но Сережа Матвиенко решил не продавать». Встреча на острове Кюрасао состоялась в 2010 году, а уже на следующий год Матвиенко вышел из числа совладельцев М-1, что совпало по времени с уходом из спорта Федора Емельяненко и окончанием полномочий Валентины Матвиенко на посту губернатора Санкт-Петербурга.

«Сергей просто потерял интерес, — говорит Финкельштейн. — Все-таки это дело, в которое надо вкладывать и вкладывать. Я до сих пор вкладываю. Но я отдал ММА 19 лет — и уже никогда не брошу». В 2017 году Финкельштейн планирует достроить в Петербурге многофункциональный комплекс «М-1 Арена», вместимость которого за счет выдвижных трибун будет варьироваться от 1000 до 3000 зрителей.

«Стоимость проекта — около миллиарда рублей, — говорит Финкельштейн. — Я планирую, что там раз в две недели будут проходить турниры «Дорога в М-1», где по олимпийской системе будут драться молодые бойцы, а победитель получит контракт с нашей организацией».

По словам Финкельштейна, в зависимости от уровня и медийности боец может заработать в М-1 от $2000 до $50 000 за бой. «Я был бы рад платить больше — на том же уровне, как в UFC. Просто мы не зарабатываем так, как UFC. А бойцы у нас не хуже. Кто дрался на высоком уровне в России, тот и в UFC входит в число сильнейших», — говорит Финкельштейн.

Боец в папахе



Двенадцатого ноября 2016 года 28-летний уроженец села Сильди Цумадинского района Дагестана Хабиб Нурмагомедов мог стать первым российским чемпионом UFC. У него для этого было все: статус официального претендента, лучшие борцовские навыки среди всех бойцов мира в весе до 70 кг и 1 млн подписчиков в инстаграме. Нурмагомедов — единственный боец из России, который не просто заговорил в США без переводчика, но и не стеснялся шутить, называть своих соперников бумажными чемпионами и цыплятами — в общем, действовать в принятой в UFC манере.

На взвешивания и бои в США Нурмагомедов стал выходить в дагестанской папахе, ради этого пожертвовав частью дохода: когда-то в UFC разрешали появляться на официальных мероприятиях в одежде с символикой своих спонсоров — и если бы Хабиб вышел на дебютный бой в UFC не в папахе, а в бейсболке с логотипом, то мог бы получить около $1000 за рекламу. Но в папахе он лучше запомнился.

Нурмагомедов непобедим в клетке (выиграл все 23 своих боя, из них 7 — в UFC), но уязвим за ее пределами: он не дрался два года из-за повреждений колена, а затем сломал ребро и вынужден был сняться последовательно с трех боев.

На турнир UFC в Лондоне приходят 17 000 человек. Фото AFP / East News

Титулом, до которого так хочет добраться Нурмагомедов, сейчас владеет американец Эдди Альварез. После возвращения в клетку Хабиб получил статус официального претендента на чемпионский пояс, подписал присланный ему из UFC контракт на бой с Альварезом 12 ноября и стал ждать, когда свою подпись на документе поставит Альварез. И не дождался.

Тут надо сказать, что за Нурмагомедова болеет огромное количество людей — преимущественно, конечно, земляков. В конце апреля 2016-го на его автограф-сессию в магазине спортивной одежды в Москве пришло порядка трех тысяч фанатов, что привело к полному разгрому. Когда 27 сентября Альварез подписал контракт на бой не с Хабибом, вся эта публика с матом на плохом английском и русском, хэштегами #khabibtime и смайликами отправилась громить инстаграмы Альвареза и президента UFC Дэйны Уайта. Но Эдди Альвареза можно понять, потому что вместо боя с Хабибом Нурмагомедовым он выбрал бой с Конором Макгрегором.

Плати и смотри

Ирландец Конор Макгрегор — самый высокооплачиваемый и популярный боец UFC. У него отменная статистика — восемь побед в девяти боях, а чемпионский пояс в категории до 66 кг он забрал нокаутом за 13 секунд. Но для UFC и соперников Конора важнее другое — Макгрегор умеет раскручивать бои, что дает возможность всем сторонам заработать в разы больше.

Доход промоутерской организации напрямую зависит от телевидения: если в России все турниры UFC показывают по «Матч ТВ» бесплатно, то в Северной Америке главные события можно увидеть только за деньги (трансляция турнира с главным боем Альварез — Макгрегор в HD стоит $30). А Макгрегор на афише — это более $1,5 млн проданных трансляций: он шумный, скандальный, у него нестандартная, отчасти киношная манера ведения боя, к нему на тренировки периодически приходят другие знаменитости — Криштиану Роналду или Гора из «Игры престолов». Ну и самое главное: он ирландец. В США порядка 40 млн человек с ирландскими корнями — и это более платежеспособная публика, чем фанаты Нурмагомедова. К тому же турнир впервые в истории ММА приехал в Нью-Йорк, а в этом городе ирландцы — одна из самых мощных этнических групп.

При этом заработок самого Конора с учетом телевизионных денег (он получает процент с проданных трансляций) может составлять больше $10 млн за бой (из них $3 млн — гарантированная сумма за выход в клетку). Осенью 2016-го Макгрегор публично пообещал, что его доход по итогам года составит $40 млн — в списке самых высокооплачиваемых спортсменов Forbes это поднимет его с 85-го места в первую двадцатку. Возможно, поэтому полгода назад Конор никак не отреагировал на предложение подраться в России за $2 млн на шоу Fight Nights. По сути, это была первая попытка российского промоушена организовать бой в России актуальной зарубежной звезды ММА. При этом у бойцов UFC есть возможность зарабатывать в России даже без боев. Например, бразилец Фабрисио Вердум (в 2010-м победивший Федора Емельяненко) сотрудничает с клубом «Ахмат», поддерживает его в том числе и в конфликтных ситуациях, сам периодически приезжает в Чечню (подобный контракт может приносить бойцу уровня Вердума от $30 000 в месяц). А в 2013 году тот же Вердум и другие звезды ММА приезжали как почетные гости на два бойцовских шоу «Легенда» (организатор этих турниров Руслан Сулейманов в 2016 году был задержан по делу о хищении 800 млн рублей).

Сплошное телевидение

На деньги от продажи телевизионных прав российские промоушены пока жить не могут. «Российское телевидение платит UFC за права на показ турниров, а нам предлагает оплачивать работу передвижной телевизионной станции», — говорит глава М-1 Вадим Финкельштейн.

Fight Nights отдала права показа своих событий на остальной мир платформе UFC Fight Pass, которая за $10 в месяц дает доступ к архивным видео и прямым трансляциям турниров по всему миру. «Не скажу, что Fight Pass подписывает какие-то значительные контракты, — говорит Камил Гаджиев. — Но, во-первых, это стабильные деньги. Во-вторых, мы получаем выход на аудиторию США и Канады — и там зритель узнает, что такое Fight Nights Global. Это важно, поскольку у нас в планах проведение турнира в США. Иногда стоимость прав на трансляцию нашего турнира на Fight Pass меняется в зависимости от масштаба ивента. Условно, на турнире Емельяненко — Мальдонадо мы зарабатываем больше, чем на Мохнаткин — Мальдонадо». Гаджиев уточнил, что официальных данных по числу просмотров боя Емельяненко — Мальдонадо через UFC Fight Pass нет, но это порядка 1 млн человек в Северной Америке, а суммарная аудитория боя составила 10 млн человек (из них 7 млн — в России).

Несколько лет назад UFC пыталась выкупить у Финкельштейна весь видеоархив компании М-1. «Мне предлагали несколько миллионов долларов, но я не согласился, — говорит Финкельштейн, который после этого вложил более $100 000 в создание собственной мобильной платформы. — Я намерен развивать свою платформу и зарабатывать на ней».

В перспективах этого направления можно не сомневаться. Кроме Fight Nights Камил Гаджиев курирует еще один спортивный проект Зияудина Магомедова, хоккейный клуб «Адмирал», и может оценить резонанс и отдачу этих видов спорта. «Мне кажется, ММА эффективнее, — говорит Гаджиев. — Конечно, это разные истории. Хоккей — это в основном социальные проекты: он поддерживается, как правило, градо­образующими предприятиями. Людям в регионе дается возможность раз в неделю видеть крупное спортивное событие. В ММА спонсор приходит за четким взаимодействием с целевой аудиторией бренда. Могу сказать: ММА будут дорожать, хоккей будет дешеветь».
Преступная Россия
teref.az