Troxler phaenomenon.
Пролог.
Стрелки неистово бегут по вселенским часам преодолевая моря и бушующие волны времени.
Смеркается, и небеса обретают силу крыть ярило над параволью,словно над сценой опускается занавес мрака и обращает все в муругую прогалину, что зги божьей не видать.
Двигатель, могучий столь, дабы искривить и искоренить деяния ласкового дня и погубить надежду на утешение земным пекаторам, стремительно падающим в свою собственную бездну.
Люди, гниющие в возрастающем райпо раздора, и одетые в венцы семерых, что дергают за нитки для совершения собственных умыслов и играют в театре теней,незримыми рогами врастая на темени с ирифии, продолжает рост до самой апофаназии.
Плед их окаянств слыт для них врагом, и тянет свои загребущие руки к ним каждую ночь, начиная давить на шею и с хрустом ломать трахею.
Существо, собранное из гнили, восставшее из начал цивилизации и первого совершения убийства, сверкающими глазами пускает насекомых, бегущих по ним по всему мраку,кусающих их, проливающии их кровь, и бьющие по хребтам безумия, заставляющие их палать в небытие, стремительно рушится по частям, будто тающий ледник.
В пантомиме бытия немые сцены исполняются криком, когда их кадры покрывает мрак. Пандемониум кишит, ад приходит на землю и нечисть свергает свет в вышине, отодвигая его и с треском эрозии вкручивая царицу зловещего флёра-Луны.
Добро молчит. Его выбросили, булто ненужнуюю, тряпичную куклу приспешники греха, нитями колдовства зашивая его уста и бросая в самый край Эдема, что зарос сорняками и плесенными яблоками.
Не видать солнечного диска в музыке жизни. Теперь оно-лишь реминисценция.
И в замке Бларни-живые представители монстрического полчища. Зримая угроза.
"Но что, если жажда делать зло-станет чуть сильнее? "
Humay Khalilova
TEREF