Поссорился с Тургеневым.
7 февраля
Обедал у Тургенева мы снова сходимся.
19 февраля
С Тургеневым я кажется окончательно разошёлся.
12 марта
Был у Тургенева, очень весело болтать с ним.
20 апреля
Был у Тургенева с удовольствием.
25 апреля
Был обед у Тургенева, в котором я, глупо оскорблённый стихом Некрасова, всем наговорил неприятного.
5 мая
История о том, как Толстой и Тургенев гостили у Афанасия Фета, 26 мая 1861 года.
День приезда прошёл обычно: гуляли, обменивались новостями, ужинали. Всё неприятное началось утром. Вот как это позже в книге «Мои воспоминания» описывал Афанасий Фет:
«Утром в наше обыкновенное время, то есть в 8 часов, гости вышли в столовую, в которой жена моя занимала верхний конец стола за самоваром, а я в ожидании кофея поместился на другом конце. Тургенев сел по правую руку хозяйки, а Толстой по левую. Зная важность, которую в это время Тургенев придавал воспитанию своей дочери, жена моя спросила его, доволен ли он своей английской гувернанткой. Тургенев стал изливаться в похвалах гувернантке и, между прочим, рассказал, что гувернантка с английской пунктуальностью просила Тургенева определить сумму, которою его дочь может располагать для благотворительных целей.
— Теперь, — сказал Тургенев, — англичанка требует, чтобы моя дочь забирала на руки худую одежду бедняков и, собственноручно вычинив оную, возвращала по принадлежности. — И это вы считаете хорошим? — спросил Толстой.
— Конечно, это сближает благотворительницу с насущною нуждой.
— А я считаю, что разряженная девушка, держащая на коленях грязные и зловонные лохмотья, играет неискреннюю, театральную сцену.
— Я вас прошу этого не говорить! — воскликнул Тургенев с раздувающимися ноздрями. — Отчего же мне не говорить того, в чем я убежден? — отвечал Толстой. Не успел я крикнуть Тургеневу: „Перестаньте!" — как, бледный от злобы, он сказал: „Так я вас заставлю молчать оскорблением".
С этими словами он вскочил из-за стола и, схватившись руками за голову, взволнованно зашагал в другую комнату. Через секунду он вернулся к нам и сказал, обращаясь к жене моей: „Ради бога, извините мой безобразный поступок, в котором я глубоко раскаиваюсь". С этим вместе он снова ушел».
После ссоры гости немедленно уехали из Степановки: Иван Сергеевич отправился к себе в Спасское, а Лев Николаевич – в Новоселки к родственнику Фета.
Культура и Религия
TEREF