Вячеслав Епуряну
Прошел ровно месяц с момента вторжения ВСУ в Курскую область, и пока украинские военные уверенно удерживают значительную часть международно признанной территории России. Несмотря на все попытки Кремля замолчать и принизить значение курской операции ВСУ, она уже оказала значительное влияние на ход российско-украинской войны и позволила сделать некоторые интересные выводы, которые ранее были не столь очевидны. The Insider приводит 10 главных уроков, которые можно вынести из курской кампании ВСУ.
Война полноценно пришла в Россию
В одном из репортажей с занятых украинскими войсками территорий Курской области местные жители уверенно отвечают на вопрос, когда началась война, — 6 августа 2024 года. Хотя до этого боевые действия уже выходили за границы Украины — подразделения ЛСР, РДК и других номинально «российских» формирований, воюющих на стороне ВСУ, совершали диверсионные рейды — однако все они преследовали скорее пропагандистские и медийные цели, были ограничены по времени и привлеченным ресурсам.

В случае с Курской областью речь идет о вторжении крупной (по разным оценкам, до 10 тысяч человек) группировки войск. В боях задействованы тяжелая бронетехника, ствольная и реактивная артиллерия, авиация. По последним украинским данным, ВСУ контролируют 100 населенных пунктов на площади 1294 км². Достоверно неизвестно, сколько граждан РФ осталось на этой территории, но, судя по всему, речь идет о тысячах. Для обеспечения правопорядка и нужд населения в занятых районах создана украинская военная комендатура.
С одной стороны, столь очевидное свидетельство военного провала Кремля, не способного защитить собственную территорию от внешней агрессии, объективно подрывает веру в действенность избранной на сегодня стратегии, заключающейся в изматывающей Украину и ее западных союзников «войне на истощение». С другой стороны, после вторжения украинских войск в Курскую область начальник Генштаба ВС РФ и по совместительству командующий «СВО» Валерий Герасимов чуть ли не впервые за всё время войны сформулировал ясную и понятную для внешних наблюдателей цель — выйти к государственной границе.

Иностранное вторжение можно просто не замечать
Всё то время, что украинские войска развивали наступление в Курской области, Владимир Путин личным примером давал понять, что события такого масштаба и значения можно просто не замечать.

Впервые со времен Второй мировой войны иностранные войска заняли значительную часть российской территории. Со времен Второй Чеченской войны столько людей не покидали свои дома в связи с боевыми действиями, а организованной эвакуации такого масштаба, вероятно, не проводилось с 1941 года. ВСУ взяли под контроль газоизмерительную станцию Суджа — ключевой объект инфраструктуры последнего действующего сухопутного маршрута транзита газа в Европу.
Чем же занимался Владимир Путин? После вторжения он побывал в Баку, проинспектировал грушевые сады в Кабардино-Балкарии, за две недели до 20-летней годовщины теракта заехал в Беслан, посмотрел на то, как стреляет сын Рамзана Кадырова Адам в Чечне, провел урок «Разговор о важном» в Тыве и посетил Монголию. В графике президента до сих пор не нашлось места для поездки в Курск.

В то же время исследование проекта OpenMinds показало, что после 6 августа 2024 года главной темой обсуждений в российском сегменте интернета стало именно вторжение в Курскую область. Проект FilterLabs AI, анализирующий комментарии в соцсетях, зафиксировал резкий рост негативных оценок деятельности Путина. Даже в целом лоялистские соцслужбы: ФОМ, «Левада-Центр» и ВЦИОМ — отметили увеличение тревожности россиян и падение рейтинга доверия российскому президенту.

Несмотря на это Владимир Путин последовательно называл происходящее в Курской области «провокацией» (7 августа), «обстоятельствами» (8 августа), «контртеррористической ситуацией» (12 августа), просто «ситуацией» (22 августа). На открытом уроке 2 сентября в одной из школ в Кызыле Путин рассказывал ученикам о «бандитах, которые забрались в Курскую область». Примечательно, что в Кремле не стали использовать вторжение на российскую территорию для патриотической мобилизации, напротив, стараясь по возможности снизить значение происходящего в информационном поле.

Срочники вместо спецназа и стратегических резервов
Как оказалось, группировка прикрытия границы в Курской области, укомплектованная срочниками, пограничниками и росгвардейцами, не способна противостоять регулярным армейским частям. Но об этом заранее знали более или менее все, в том числе Владимир Путин, который еще в марте 2024 года поручил заменить срочников на границе на спецназ.

Также выяснилось, что российское командование не обладает сколько-нибудь значительными резервами — не только стратегическими, но и оперативными — на случай подобных событий. Пока в Курскую область перебрасывают подразделения с фронта, пусть зачастую и экзотические, и со второстепенных участков. Агентство Bloomberg пишет, что отвлекать значительные силы с Донбасса вовсе не планируется, поэтому в России началась подготовка общественного мнения к массовому привлечению срочников к боевым действиям на международно признанной российской территории. Отправка срочников на передовую выступает к тому же альтернативой второй волне мобилизации.
Иными словами, то, что ВСУ до сих пор присутствуют в Курской области, означает, что российское командование не располагает свободными людскими резервами не только для купирования неожиданных кризисов, но и, вероятно, для плановой поддержки текущего наступления в Украине. Продемонстрированная ограниченность ресурсов Кремля ставит его в совершенно иное положение и с точки зрения военно-дипломатического урегулирования: долгосрочная поддержка Украины перестает быть заведомо обреченным на неудачу делом, как это, казалось, было в представлении многих политиков на Западе еще месяц назад.

Позиционная война не везде
После неудачного украинского контрнаступления летом 2023 года и перехода к полноценной позиционной войне почти на всей протяженности фронта укоренилось мнение (которого придерживался и The Insider), что крупномасштабные маневренные наступательные операции невозможно провести внезапно. Вторжением в Курскую область ВСУ доказали, что и скрытное накапливание сил, и оперативная внезапность, и быстрые прорывы вполне достижимы и не везде царят позиционный тупик и полная прозрачность поля боя.
В то же время операция ВСУ именно в Курской области подтверждает нехватку их ресурсов на полноценное наступление против подготовленной обороны. Ограниченная зона боевых действий свидетельствует о критической зависимости украинской группировки от возможностей армейской логистики.

Неуловимые и всеостанавливающие кадыровцы
По некоторым данным, после первых же ударов ВСУ кадыровцы, дислоцированные в Курской области, «рассредоточились», то есть — разбежались. По другим данным, чеченские военнослужащие «съеб*лись сразу», оставив срочников прикрывать границу. В украинских каналах в связи с этим выкладывают ставшие уже легендарными видео от чеченских «тик-ток войск» (1, 2) с издевательскими комментариями о подходе бойцов «Ахмата» на защиту региона.

Командир спецназа «Ахмат» Апти Алаудинов сначала рассказал, что чеченские подразделения, которые защищали границу в Курской области, не смогли отразить атаку ВСУ, потому что просто «разминулись» с украинскими военными. Если верить его словам, те прошли мимо чеченских опорных пунктов, не вступая в бой. Позже Алаудинов заявил, что срочники и их родители, не желающие защищать Родину, должны задать себе вопрос: а зачем они нужны этой стране? При этом за месяц до курского наступления ВСУ «военкору» Владимиру Романову пришлось извиняться перед «ахматовцами» как раз за слова о том, что на границе стоят срочники, а чеченские военные располагаются за ними.

С первого дня вторжения в Курской области Алаудинов выступает как едва ли не главный публичный представитель российских военных, чуть ли не ежедневно сообщая об успехах в борьбе с противником. В частности, он заявлял:

6 августа — «берем попкорн и спокойно наблюдаем, как наши уничтожают противника»
8 августа — «ситуация не критическая»
10 августа — «мы максимально контролируем ситуацию»
11 августа — «ситуация потихоньку стабилизируется»
13 августа — «обстановка взята под контроль»
14 августа — «мы завершили блокирование противника»
18 августа — «противник остановлен»
21 августа — «мы их остановили и начали задвигать обратно»
Всё это время ВСУ занимали новые и новые населенные пункты на российской территории.

Украина — не марионетка Запада
Одна из излюбленных тем российской пропаганды — полная несамостоятельность «киевского режима». Владимир Зеленский представляется марионеткой Вашингтона и Брюсселя, украинская политическая элита — послушной исполнительницей воли «коллективного Запада», а командование ВСУ — подчиненной НАТО и армии США структурой.

В случае с операцией в Курской области выяснилось, что в Америке ничего не знали о подготовке вторжения, а Сырскому пришлось скрывать свои замыслы и готовить операцию в условиях строжайшей секретности, чтобы западные союзники не сорвали ее.

Запад больше не боится эскалации
Вторжение непосредственно на российскую территорию стало самым резким шагом эскалации в ходе российско-украинской войны. По информации The Washington Post, теперь в США всерьез рассматривается применение западного дальнобойного оружия по России, раз реакция в Кремле настолько сдержанная. Так или иначе, бодро рассекающие по Курской области колонны иностранных ББМ и танков не возымели сколько-нибудь серьезных последствий. Отдельные комментаторы пытаются представить массированные ракетные удары по Украине как реакцию на вторжение, однако это лишь очередной этап многомесячной кампании против энергетической инфраструктуры страны. О подрыве концепции красных линий пишут также военные эксперты Майкл Кофман и Роб Ли в статье для Foreign Affairs.
Украинское вторжение ставит под вопрос и концепцию ядерного сдерживания, поскольку в нашем случае неядерная держава совершила вооруженную агрессию против ядерной, захватила ее территорию и не столкнулась с неминуемым возмездием. Если вспомнить, что в ходе Фолклендской войны 1982 года Великобритания также предпочла зачистить спорные острова от аргентинских войск обычным оружием, то перспектива применения ядерного оружия в ответ на вторжение становится еще менее очевидной.

Мир не любой ценой
Оказалось, что многие эксперты и политики, продвигавшие идею мира на текущей линии соприкосновения, не готовы оставлять под контролем Украины российские территории. В свою очередь, Владимир Зеленский в интервью NBC сообщил, что планирует удерживать российские территории до тех пор, пока Путин не сядет за стол переговоров.

Владимир Путин поначалу заявил, что вторжение в Курской области делает мирные переговоры невозможными:

«Судя по всему, противник стремится к улучшению своих переговорных позиций в будущем. Но о каких переговорах вообще может идти речь с людьми, которые без разбора наносят удары по мирным людям, по гражданской инфраструктуре либо пытаются создать угрозы для объектов ядерной энергетики? О чем с ними вообще можно говорить?»
Исполняющий обязанности постпреда России при ООН Дмитрий Полянский и вовсе расценил события в Курской области как отрицательный ответ Киева на «щедрое предложение» о мирных переговорах. Напомним, «щедрое предложение» Путина состояло в требовании вывести украинские войска из Херсонской, Запорожской, Донецкой и Луганской областей, обязать Украину не вступать в НАТО и сохранять нейтральный статус, а также снять все санкции с России.

Однако позже Путин по сути признал, что считает «провал провокации» в Курской области предварительным условием для мирного процесса. Выход на переговоры с учетом текущих достижений ВСУ на курском направлении — один из наиболее понятных способов перевести тактический военный успех в политический результат.

Спасение мирных жителей — дело рук самих мирных жителей
Местные власти и силовики в первые дни операции ВСУ в Курской области рьяно опровергали, что границу вообще удалось прорвать. Минобороны РФ успело отчитаться в «разгроме» украинской ДРГ, отступившей обратно в Украину, а позже неоднократно сообщало (1, 2) об «остановке продвижения» противника. Жители приграничных районов не заметили организованной эвакуации и выбирались самостоятельно, на свой страх и риск.