Согласно переписи населения Российской империи, проведенной в 1897 году, количество нищих и бродяг в государстве составляло около 370 тысяч человек (примерно 0,3% от общей численности населения). Однако истинная цифра была гораздо выше официальной, поскольку многие переписываемые просто не указывали род занятий. Публицист Дмитрий Линев писал: «Мы — живые свидетели. Нищих масса всюду: в городах, в деревнях, на проселочных дорогах».
Многие из этих людей действительно нуждались, находясь в трудной жизненной ситуации. Однако немалую долю составляли и те, кто сделал нищенство своей основной профессией и источником дохода.
Легкий заработок
В империи существовали целые деревни профессиональных нищих, причем большинство этих деревень были весьма зажиточными. Селяне зарабатывали вовсе не тяжелым крестьянским трудом. Они выезжали в крупные города, где промышляли попрошайничеством.
Подавали охотно, поскольку считали, что «просит убогий, подашь Богу», а «в рай входят святой милостыней». Щедрость подаятелей позволяла профессиональным нищим жить если не роскошно, то вполне безбедно.
В среднем заработок составлял около 15-20 рублей в месяц (по данным «Вестника благотворительности», 1900 год), что было сравнимо со средним заработком рабочего. Кроме того, профессиональные нищие нередко получали от благотворителей одежду, питание и ночлег.
Неудивительно, что многие предпочитали не гнуть спину на заводе или фабрике, а добывать хлеб гораздо проще. В 1898 году писатель Алексей Свирский отмечал, что «70–80 % нищих составляли профессионалы, для которых попрошайничество было более легким, чем работа, способом заработать на пропитание».
Штраф — пять рублей

Государство боролось с профессиональными нищими. Их считали если не преступниками, то, выражаясь языком советского уголовного кодекса, социально-опасными элементами, подрывающими общественную мораль и трудовую дисциплину. При этом, в сравнении с Европой, где попрошайничество строго наказывали, в России к нищим относились гораздо мягче. Однако побирающихся и бродяг в империи все же наказывали.
Одним из самых ярых борцов с этим явлением был Петр I, который установил «штраф пять рублей» с тех, кто подает милостыню и помещиков, допустивших попрошайничество холопов.
Следующие императоры действовали не только кнутом, но и пряником. Например, открывали государственные дома призрения и богадельни, в которых нуждающиеся могли получить помощь.
В 1830-х годах в Москве и Петербурге были созданы Комитеты для разбора и призрения нищих, которые разделили нищих на четыре разряда. Первый, второй и четвертый разряды (нищие по воле судьбы) получали от государства помощь, третий разряд (профессиональные попрошайки, занимающиеся «промысловым» нищенством) подлежал наказанию — обязательному труду в работном доме. Разделение работало плохо, поскольку установить «профессиональность» нищего было делом непростым.
Странствующие музыканты

Позднее за прошение милостыни «по лени и привычке к праздности» могли наказать месяцем тюрьмы, а если это сопровождалось «дерзостью и грубостью или с употреблением обманов», то срок увеличивался до трех месяцев (из «Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями», 1864 год). Но даже такие строгие меры не останавливали профессиональных попрошаек, поскольку несколько месяцев заключения были небольшой платой за высокий доход.
Искоренить профессиональное попрошайничество удалось, как утверждали советские власти, только лишь после революции 1917 года. Это, впрочем, не соответствовало действительности. Хотя и в меньших масштабах, явление продолжило существовать даже в Стране Советов.