В мае 1997 года, на пике своей славы, Мерфи остановили в Западном Голливуде после того, как он подцепил Шалимар Сейули, трансгендерную женщину. Мерфи сказал полиции, что он “просто подвез ее”, но таблоиды взорвались. Заголовки пестрели заголовками. Ведущие вечерних шоу пировали от души. Его образ чокнутого профессора, доктора Дулиттла, в семейной комедии резко противоречил скандалу.
Последствия были жестокими. Желтая пресса затравила Шалимар, ее лицо было разбрызгано повсюду. Несколько недель спустя она была найдена мертвой после падения с крыши своего дома. Официально смерть была признана несчастным случаем, но сочетание скандала и трагедии создало облако, от которого Мерфи не мог избавиться. Внезапно весь мир перестал смеяться вместе с ним — они смеялись над ним.
Голливуд поспешил осудить Мерфи не за то, что он нарушил закон, а за то, что он нарушил жесткие табу той эпохи, касающиеся гомосексуальности, гендера и мужественности. Его защитники указывали на жестокость: чернокожий комик, который снискал себе славу, нарушая границы дозволенного, теперь был уничтожен той же медиа-машиной, которая создала его.
Мерфи выжил, но не без шрамов. Его кассовые сборы снизились. Он перестал выступать в стендапе. Он скрылся от глаз публики. И все же, спустя годы, он вернулся — "Девушки мечты" (2006) снискали ему признание критиков, а "Долемайт - это мое имя" (2019) напомнил зрителям о его таланте.
Влияние этой истории не только на Эдди. Это о том, как слава превращает личную жизнь в публичное зрелище, и как один скандал может лишить суперзвезду контроля над собственным повествованием. Мерфи однажды пошутил: “Ты не такой уж и крутой, пока таблоиды не попытаются тебя уничтожить”. Он не был неправ, но он не понаслышке знал, что такое ожог.
Evloev Ahmed
TEREF