Хочу запомнить это и оставить это фото здесь.
Это не 1941 год, это март 2022, Харьков. Цветная фотография выполнена в черно-белом цвете.
Это фото можно назвать "Февраль, март 2022, вокзалы Украины." "
В таком поезде после нескольких дней проведенных на Киевском вокзале мой коллега поехал с дочкой и маленькой внучкой.
Так все было с ее слов, как в этом тексте.
... Эвакуационные поезда из Киева остались забитыми, напряженными и спокойными.
Потерянные, напуганные дети, нервные животные, уставшие и у Кому-то повезёт посидеть на месте, остальные просто падают на пол в проходах и бубен. Вещи как минимум, но занимают все оставшееся место.
Поезд отходит от вокзала и практически сразу в салоне гаснет свет. По боку дверей шепотом передают направления: нет телефонов, яркого света, интернет включен или, ради Бога, геолокації. Все послушно отключают экраны. Темно. Тише. Поезд аккуратно ворует между теми же темными полями и деревнями. Где-то замерзает, где-то резко прыгает.
Дети начинают сходить с ума - мультики, в туалет, конфеты, быть похожими. Никуда не ходить, в туалет надо, если только это не воздух. А ведь все все понимают, давят ногами, стараются пропускать. Родители как-то успокаивают малышей, но умирает только один конец вагона - просыпается другой.
Прошел уже час, дружище. Они должны уже прибывать в Винницу по нормальному графику. Говорят, что мы будем в Виннице не раньше, чем через два часа, а может и остановок не будет. Кто-то пытается разозлиться, но быстро поражает. Дети засыпают. Становится жарко и воздуха не хватает. Скучно. Страшно. Хочешь пить, но помни, что в туалет не бежишь.
Впереди появляются огни Винницы. Поезд точно едет. Следующая потенциальная остановка - Хмельницкий. Когда прибытие неизвестно.
Ползи по часам. Дети просыпаются и все начинается по кругу. Снова горит свет. Поезд замедляется, в салоне горят свет. Все хмурятся, достают телефоны, лезут посмотреть пейзаж.
Прибытие на вокзал. В салоне объявляют, что парковка 5 минут. Некоторые люди начинают хаотично хвататься за вещи, детей, кошек и пробиваться наружу. Выпрыгиваю на перрон, но свободнее не стало.
Внезапно в бубен бега бросается огромный карточный базарный пакет, за ним еще две, а потом еще одну тащат две женщины. Народ начинает немного дуться, мол, куда ещё, тут и некуда повернуть, а ты все равно со смесью. Им кто-то отвечает, что может есть животное, что вы начинаете его здесь.
Женщины не обращают внимания. Дорогие, наглядно уже заостренные движения, быстро открывают пакеты и начинают бросать в руки тем, кто ближе, какие-то пакеты.
- Быстро, пас дальше, осталось 3 минуты!
Люди послушно передают это дальше. Одна сумма пустая, за ней еще две. Люди в салоне просыпаются и пытаются понять, что они здесь делают.
Одна из женщин громко кричит в салон:
- Дети маленькие?
– Есть!
- Сколько?
- Около 20.
Открывает последний пакет, вытряхивает из него пакеты.
– Передайте мамам!
А по салону как волна: "скажите мамам, скажите мамам... "
Поезд едет. Одна из женщин быстро заполняет пустые пакеты, другая бросает остальные пакеты прямо на пол, а обе прыгают на платформу.
- Людо, вода!
В тамбур выбрасывают блок воды вне зоны досягаемости, а затем еще один. Поезд спустился.
Люди, как замеряли, начинают вскрывать пакеты, которые дали им в руки. В каждом шарике: три овсяные печени, бутерброд с сыром, бутерброд с маслом и колбасой, яблоко, две шоколадные В переданных мамам пакетах - пара подгузников и три упаковки детского питания.
Опять погас свет. В салоне тихо, но шарудят обертывания от конфет, кто-то просит передать воду. Говорят, что дальше Тернополь, но остановок может не быть.
Темный поезд прокрадывается между темными полями и деревнями.
Anastasia Haridzhuk.
TEREF