Художник: Zvonimir Grbasic.
Салах ад-Дин, султан Египта и Сирии, был человеком, чья жизнь постоянно висела на волоске. Враги окружали его со всех сторон: крестоносцы, мятежные эмиры, заговорщики внутри собственного лагеря. Но самыми опасными из них были не воины в доспехах, а те, кто действовал в тени — фидаины Ордена низаритов-исмаилитов, более известные как ассасины. Если первое покушение на Саладина в январе 1175 года закончилось неудачей благодаря бдительности его гвардии, то второе, случившееся 22 мая 1176 года, едва не стоило султану жизни.
Кто стоял за этим покушением? Источники расходятся. Первая попытка устранения Саладина была явно инспирирована визирем Алеппо, Амиром Гюмюштикином, который через посредников договорился с Рашидом ад-Дином Синаном, легендарным «Старцем Горы» — главой сирийских ассасинов. Но во второй раз мотивы могли быть иными. Саладин был ярым суннитом, уничтожившим шиитский Фатимидский халифат в Египте и активно искоренявшим исмаилитскую ересь. Для Синана, чей орден исповедовал исмаилизм, султан был не просто врагом, а угрозой самому существованию его общины. Первый провал покушения ударил по репутации ассасинов — неуязвимость Саладина бросала тень на их славу непобедимых убийц. Вторая попытка должна была восстановить статус-кво.
На этот раз ассасины действовали тоньше. В лагерь под Алеппо проникли трое фидаинов. Они не просто пробрались сквозь охрану — они вошли в сам шатер Саладина и затаились в темноте, ожидая его возвращения. Когда султан вошел, один из убийц молниеносно атаковал. Первый удар кинжалом пришелся по голове — но лезвие соскользнуло с тюрбана, издав металлический звон. Саладин, наученный горьким опытом, теперь носил под одеждой тонкую кольчужную сетку, а под тюрбаном — стальную пластину. Второй удар, направленный в горло, застрял в стеганом воротнике.
Схватка была яростной. Султан, человек недюжинной силы, сумел выбить кинжал из рук убийцы и позвал стражу. Стража ворвалась в шатер, и началась резня. Все трое фидаинов погибли, но не без борьбы — несколько гвардейцев пали от их рук. Саладин отделался лишь царапиной на щеке, но психологический удар был куда серьезнее.
Британский историк Стенли Лейн-Пул писал, «что после этого покушения Саладин впервые в жизни ощутил настоящий ужас. Не страх перед открытым боем, где враг виден, а леденящую душу тревогу перед незримой угрозой. «Он не мог спать, не окружив себя вооруженной стражей, и даже тогда вздрагивал от каждого шороха».
Томас Эсбридж добавляет:
«С тех пор султан допускал к себе только тех, кого знал лично. Вокруг его шатра рассыпали золу, чтобы видеть следы, а ночью лагерь освещали десятки факелов».
Летом 1176 года Саладин решил покончить с угрозой раз и навсегда. Он осадил Масьяф — неприступную крепость Синана. Но осада затянулась и обернулась кошмаром. Вскоре Саладин получил письмо с именами всех своих родственников и недвусмысленным намеком: если осада не прекратится, они умрут. Было ли это письмо или просто легенда, — неизвестно. Но факт остается фактом: Саладин снял осаду и заключил мир с Синаном.
Больше ассасины не пытались убить Саладина. Он, в свою очередь, больше не преследовал их. Петр Люкимсон предполагает, что Саладин просто осознал: война с ассасинами бессмысленна. Они не станут союзниками его врагов, а он перестанет гнаться за их головами. В этом был холодный расчет: лучше нейтралитет, чем вечный страх кинжала в спину. Так закончилась одна из самых загадочных войн в истории Ближнего Востока — война, где победу не одержал никто.
© Исторические сражения
Охранное агентство "Жетi Арлан"