7 февраля, без суда и следствия расстреляют Верховного правителя России адмирала КОЛЧАКА.

«Дорогая голубка моя, я получил твою записку, спасибо за твою ласку и заботы обо мне... Не беспокойся обо мне. Я чувствую себя лучше, мои простуды проходят. Думаю, что перевод в другую камеру невозможен. Я думаю только о тебе и твоей участи... О себе не беспокоюсь — все известно заранее. За каждым моим шагом следят, и мне очень трудно писать... Пиши мне. Твои записки — единственная радость, какую я могу иметь. Я молюсь за тебя и преклоняюсь перед твоим самопожертвованием. Милая, обожаемая моя, не беспокойся за меня и сохрани себя... До свидания, целую твои руки». Эту записку Анне Тимиревой, женщине, которая пошла за ним в тюрьму, Колчак напишет за несколько часов до расстрела. Свидания не будет. Не разрешат.
В камеру к Колчаку придут ровно в четыре часа и скажут, что есть постановление местного революционного комитета о том, чтобы его расстрелять. Он спокойно переспросит: «Что, без суда?» Ему ответят, что без суда.
Потом пойдут на второй этаж в камеру к Пепеляеву. Когда ему зачитают постановление ревкома, тот упадет на колени и, валяясь в ногах, будет умолять, чтобы его не расстреливали, и будет уверять, что вместе со своим братом, генералом, давно решил восстать против Колчака и перейти на сторону Красной Армии.
К 4 часам утра прибудут на берег реки Ушаковки, притока Ангары. Колчак будет все время спокоен, а Пепеляев будет как в лихорадке. Колчак будет успокаивать своего потерявшего самообладание премьер-министра. Попросит передать благословение законной жене, Софье Федоровне, и сыну Ростиславу, за два года до того эмигрировавших во Францию.
Полнолуние, светлая морозная ночь. Колчак и Пепеляев стоят на бугорке. На предложение завязать глаза Колчак отвечает отказом. Взвод построен, винтовки наперевес.
— Взвод, по врагам революции — пли!
Оба падают. Трупы кладут на сани-розвальни, подвозят к реке и спускают в прорубь. Так «верховный правитель Руси» адмирал и полярный исследователь Колчак уйдет в свое последнее плавание.
Есть еще несколько версий расстрела, который, возможно, был произведен во внутреннем дворе иркутской тюрьмы. Солдат, несший перед Колчаком фонарь для ориентации конвоя, расскажет, что солдаты отказались стрелять по Колчаку, тогда подошел комиссар и выстрелил сам.
Официальное сообщение о расстреле Колчака срочной телеграммой передается в Москву.
Следственное дело на Пепеляева прекращается с конечной формулировкой «за его казнью по приговору Ревкома».
«Тело для предания земле по обрядам православной церкви» Анне Тимиревой выдано не будет. Потом будут говорить, что это для того, чтобы не было могилы, а то ведь люди бы шли поклониться.
Тимиреву после расстрела Колчака освободят — но ненадолго. Уже в июне 1920-го ее отправят «сроком на два года без права применения к ней амнистии в Омский концентрационный лагерь принудительных работ». Снова выпустят — и опять ненадолго. На 5 лет «за враждебность и озлобленность по отношению к существующему строю». Дальше — аресты и ссылки в 1925, 1935, 1938 и 1949 годах. Ее сын от первого брака Володя Тимирев за переписку с отцом, находящимся за границей, будет расстрелян в 1938 году.

7 февраля 1920 года
teref.az